Я только что посетил то место, где произошла эта катастрофа. Там особенно чувствуешь масштаб трагедии и глубину человеческого горя. Детские игрушки, цветы, опалённые стены этого здания: это всё не может оставить человека равнодушным. Это всё погружает даже того, кто не был сопричастен этой трагедии, в тяжелейшее душевное состояние.
Я не мог приехать сюда сразу, как произошло это горе. Но тогда уже решил непременно быть вместе с вами в сороковой день, самый важный день после кончины человека, когда его душа предстоит Богу. И вот сегодня такой день. И сегодня у нас есть возможность особенно помолиться Господу о том, чтобы он принял в своё небесное Царство всех тех, кто погиб. Но сама по себе смерть была ведь мученической смертью. А мученическая смерть сама уже вводит человека в Божественное Царство. Я думаю, что горе, которое пережили родные, близкие, родители детей, невозможно восполнить никакими добрыми делами, и никакими добрыми словами невозможно внести успокоение.
Но есть нечто, что всем нам помогает преодолевать любое человеческое горе, в том числе и смерть самых близких людей. Нужно ясно понимать, что смерти не существует. Мы поём замечательный гимн Воскресшему Спасителю «Христос Воскрес из мертвых, смертию умертвил смерть. И тем, кто во гробах, даровал жизнь». Мы поём это с таким восторгом, с таким воодушевлением, потому что вкладываем в это совершенно особый смысл: нашу веру в то, что через Воскресение Спасителя реально нет никакой смерти.
Конечно, живя на земле в теле, мы связаны многими условностями этого мира, и нам трудно преодолеть скорбь. Нам трудно выйти из состояния горя. Но из этого состояния человека не может вывести ни его собственное усилие, ни даже забота ближних, его может вывести из этого состояния только Сила Божия.
Вот почему, когда умирает человек, мы молимся ведь не только об умершем человеке, мы молимся и о тех, кто потерял ближних. Вот и сегодня, сейчас, мы совершим заупокойную молитву и будем молиться об умерших, погибших в огне людях. И о тех, кто был обожжён этой трагедией, кто несёт на себе печать горя по погибшим людям, родным и близким своим. И поэтому моё первое слово — к тем близким и родным, кто потерял ближних своих.
Я не могу вам сказать: «Не переживайте». Никто бы из вас не понял этих слов. Вы страдаете потому, что душа страдает, ваше сознание страдает от потери близких. Но страданию этому придёт конец, и он придёт тем быстрее, чем больше у вас будет веры в то, что нет никакой смерти.
А если бы была смерть, что бы означала наша жизнь? Перед лицом вечности, какая разница сколько человек прожил: 10 лет, 15, 20 или 70, или 80? Это всё мгновение. Я только что сказал об этом, помолившись в том месте, где произошла трагедия. Человеческая жизнь — это миг, это мгновение. Молодые люди, люди среднего возраста еще этого не ощущают, а люди, вошедшие в возраст, они это не ощущают, они это знают. Наверное, вам приходилось слышать слова пожилых людей: «Как быстро пролетела жизнь». Это действительно так. Потому что наша жизнь — это мгновение перед лицом вечности. И какой бы смысл был у всей нашей жизни, если бы после смерти физической не было бы иной жизни? Эта жизнь превратилась бы в некую бессмысленность. Господь так создал человека, что он проходит часть своей жизни здесь, в земных условиях, в этом теле. Бог дал нам это тело, разум, волю, чувство. Мы погружаемся, конечно, в стихию мира сего, эта стихия определяет наше сознание, наше чувство: мы сотрясаемся от скорбей, мы радуемся счастью, но все это проходит, а вечность не проходит. И поэтому, обращаясь к вам, мои дорогие, к родителям, близким тех, кто пострадал, я не хочу сказать вам что-то банальное, типа того, что «не надо слишком переживать». Переживайте ровно столько, сколько вы переживаете. Но помните, что это переживание не должно вас разрушить. Это переживание должно сопровождаться глубокой уверенностью в том, что очень скоро вы обнимите своих детей, своих родных и близких. Это не значит, что вы скоро умрете, это означает, что скоротечна человеческая земная жизнь. Мгновение. И пусть Господь вас укрепит в этот трудный момент вашей жизни. А всех, от кого зависит оказание какой-то помощи — материальной, административной, я очень прошу сделать все для того, чтобы по-человечески мы могли солидаризироваться с людьми пострадавшими. В том числе, передав что-то от нас этим людям, разделяя какие-то наши общие ресурсы с теми, кто сегодня нуждается в том, чтобы, по-крайней мере, было исправлено нечто материальное, что так же требуется исправить для того, чтобы какая-то человеческая справедливость, все-таки, восторжествовала.
Я познакомился с той информацией, которую мне дали в отношении предоставления помощи, я отмечаю то, что эта работа совершается, и совершилась во многом уже. Но дай Бог, чтобы забота о людях, обожженных этой трагедией, как-то вошла в сознание всех нас, особенно жителей Кемерова. И чтобы эта помощь, эта поддержка не ограничилась только этим временем, наступившим после гибели людей. И в этом смысле у меня особое слово к владыке Аристарху, ко всем священнослужителям. Потому что именно Церковь оказывает поддержку людям, прошедшим через горе на протяжении всей их жизни: не 40 лет, не год, не 10, не 15, не 20, но до конца, пока горе будет мучить людей, Церковь обязана быть вместе с ними. Я очень прошу вас всегда помнить почивших людей, скончавшихся в этой огненной стихии, возносить о них молитвы, а также возносить молитвы об их родственниках, об их близких, родных людях.
А сейчас совершим нашу общую молитву, помолимся об убиенных в огне и помолимся о тех, кто сегодня страдает душой, переживая смерть самых близких и родных людей. И да поможет всем нам Господь пройти через эти испытания и вынести из этого испытания такие уроки, которые помогли бы и стране, и обществу предотвращать в будущем что-то подобное! Помолимся…
