БОГОСЛОВСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ ЗДОРОВЬЯ ЧЕЛОВЕКА
Хотел бы сердечно приветствовать всех, кто собрался на эту встречу с Управляющим Кемеровской и Новокузнецкой епархией. Сегодня мне хотелось бы уделить внимание теме таких областей служения людям, какими являются духовное окормление людей священником и медицинское поприще.
Медицина как наука о здоровье уделяет внимание человеку в его болезненном состоянии и имеет попечение о предупреждении болезней. Медицина обращается, прежде всего, к телу человека, то есть к физическому организму. Сегодня профессиональная и научная специализация в медицине многократно возросла. Человек все больше рассматривается не только как биологический механизм, который призваны ремонтировать врачи, заменяя или исправляя отдельные детали и узлы. Все чаще причины многих болезней специалисты пытаются обнаружить в сфере сознания и воли, то есть в том, что составляет его духовные основания. Исходя из такого взгляда на человека, хочу поделиться некоторыми соображениями относительно важности и полезности религиозного понимания человеческого феномена и видения человека с точки зрения богословской антропологии.
Церковь исповедует, что физическая смерть не является окончательным завершением существования человеческой личности. Эту смерть она образно называет успением, то есть своего рода сном. Ведь состояние сна тоже можно понимать как временный разрыв «жестких» связей психического и физического. Церковь верует в то, что некогда, силою и действием Божиим, свершится телесное воскресение всех умерших физической смертью. Человек вновь обретет единство своего духовно-душевно-телесного состава.
В земном мире невозможна абсолютная гармония. И, в отличие от других религий, христианство осмысливает терпеливо переносимое страдание как путь духовного исцеления. Но это не значит, что Церковь проповедует отказ от лечения и пренебрежение медицинской помощью! Напротив, Церковь свидетельствует о множестве исцелений, в том числе и от физических болезней, вплоть до воскрешения из мертвых. К тому же христианин призван не только к личному спасению, но также к служению миру и ближнему, которое требует сил и, разумеется, здоровья. Церковь напоминает о том, что корни болезней, первопричины заболеваний всегда глубже их физиологических поводов. С духовной точки зрения болезнь как состояние нарушенной целостности нельзя определить однозначно. Она существует в каждом человеке как потенциальная возможность. Состояние человека зависит не только от дисциплины питания или от так называемого «здорового образа жизни», но и от того, как он распоряжается своей свободной волей, какие цели ставит перед собой и какими средствами их достигает.
Возьмем пост, который Церковь предлагает верующим как средство духовно-нравственного исцеления. Многие воспринимают его как своего рода диету, как форму «лечебного голодания». Однако одно из главных требований поста — это милость, помощь ближнему. Пост не в том, чтобы съесть в два раза меньше обычного, но чтобы отдать половину своего рациона нуждающемуся. Именно к этому призывает Церковь в своих богослужебных текстах в первые же дни Великого поста.
Так же и болезнь: ведь ее можно рассматривать не только как физическую или психическую патологию, но и как индивидуальное событие, которое насильственно изымает нас из обычной жизненной суеты. Она заставляет задуматься о себе, о своем душевном и духовном состоянии.
С другой стороны, опыт страдания опровергает самоуверенное представление о том, что человек — властитель мира или бессмертен. Собственное страдание человека открывает ему глаза на страдания других людей, состояние которых он порою просто не замечал или не понимал. Страдание — это личный опыт сострадания другим, школа милосердия, училище сочувствия. Таковым оно может быть, если воспринимать его в духовном плане.
Мы все с вами находимся внутри системы — это наш жизненный опыт, это наша жизнь. Вот если бы была возможность взять и отойти в сторону и посмотреть на это извне, то многое бы стало ясно: правильно мы это делаем или неправильно. Самый правильный рост человеческой личности бывает тогда, когда мы постоянно корректируем свое поведение, свои мысли, когда мы видим себя со стороны. Внутри системы ты кажешься героем, мощным руководителем или хватким дельцом, а на самом деле — что ты делаешь? Как ты выглядишь? Смешно, особенно когда напьешься… А когда ссоришься с женой или с детьми, на кого ты похож?» Способность увидеть себя со стороны, уж не говоря о том, чтобы посмотреть на мир Божий со стороны — величайшая и очень редкая способность.
Мне в жизни дважды доводилось беседовать с людьми, которые пережили клиническую смерть. Я расскажу об одном случае. Был некий господин и очень успешным бизнесменом средней руки: у него была своя строительная фирма. Крепкий мужик с ужасно рациональным мышлением, прагматик; жена молодая, красивая; погулять любил, но при всем этом в храм ходил, а если что-то надо было — помогал, жертвовал.
Однажды мне говорят, что с этим человеком произошла страшная беда. Его фирма ремонтировала дорогу, он приехал посмотреть, как все это делается, и когда повернулся спиной к движению автомобилей, его на большом ходу ударил легковой автомобиль. Как потом стало известно, он пролетел несколько метров по воздуху и упал. В состоянии комы его привезли в больницу. Больше месяца он находился в таком состоянии, а потом вышел из комы и стал поправляться. Медицина зарегистрировала несомненное чудо, потому что из такого состояния человек не выходит.
Когда он вышел из комы, он попросил меня срочно приехать, и я навестил его в больнице. Я привык видеть такого, знаете, «крутого» — а тут лежит спокойный, разумный человек без этой внешней «крутизны» и говорит мне: «Хочу вам рассказать о том, что меня очень волнует. Вы знаете, два или три дня назад я вышел из этого состояния. И произошло нечто странное: я ясно помню, как я в первый раз выходил из комы, а доктор говорит, что этого быть не может. Вот вы мне скажите, потому что здесь что-то такое, что доктора смущает, жену мою смущает и меня смущает».
И он рассказал, как в первый раз открыл глаза. Рядом сидит жена, плачет, и потом как-то получилось так, что он увидел и себя, лежащего на кровати, и жену, и доктора. Потом вдруг увидел: там какое-то пространство. Вдруг вдали, где-то, как говорят, в конце тоннеля, — какая-то фигура, не могу понять, мужчина или женщина, в таком облачении, как вы носите, — закрытое все. И эта фигура говорит мне: «Иди сюда«. Я подхожу, и мне говорят: «Пойдем вместе«. Я говорю этой фигуре: «А как же супруга? Вот она там плачет». Фигура замолчала и потом говорит: «Что ж, решай. Если хочешь, вернись«. Я говорю: «Я пойду, пожалуй, к супруге«.
«А потом второй раз выхожу из комы. Начинаю врачу говорить, что я уже вышел из комы, а он не верит. Знаете, что мне помогло доказать врачу, что я вышел из комы? Я лежу, он говорит: «Вы же не могли ничего видеть, потому что были без памяти«. А я ему говорю: «Доктор, я точно знаю, что за моей головой стоит желтый баллон». И когда я это доктору сказал, тот в лице изменился».
Если бы эту историю мне рассказала какая-нибудь благочестивая старушка в церкви, я бы подумал — экзальтированная женщина, всякое бывает. Но когда об этом мне рассказал «крутой» бизнесмен, лишенный всякого мистического подхода к жизни, я понял, что это реальность. Вот у человека произошел выход из системы. Он вдруг увидел жизнь со стороны, и это привело к тому, что он радикально изменился. Он не оставил своего бизнеса, он его продолжал и очень успешно, но это был совершенно другой человек, с другим отношением к материальным средствам, с абсолютно другим отношением к людям.
Я на глазах увидел, как меняется человек, когда он способен на нашу систему, именуемую жизнью, посмотреть со стороны.
Но ведь это особый случай, и не дай Бог никому проходить через такие испытания. Возникает вопрос — а каким-нибудь другим способом можно посмотреть на систему со стороны? Вот вера — это и есть способ выйти из системы и посмотреть на нее со стороны, потому что вера соединяет нас с Богом, а Бог, Творец этой системы — вовне. И когда человек живет религиозной жизнью, то многое меняется. Меняется угол зрения — можно заниматься политикой, бизнесом, спортом, писать книги или точить гайки на заводе, но все это начинает обретать стратегический смысл. Бытие начинает обретать смысл. Не бессмысленная череда событий — я живу не для того, чтобы больше денег зарабатывать, больше тратить, больше пить, больше грешить. У меня есть другое предназначение, система имеет другое предназначение. И увидеть это можно либо со стороны, как тот несчастный, либо если человек обретает религиозный опыт — опыт общения с Богом.
А, собственно говоря, на чем сейчас держится религиозная вера? Если бы это были сказки, то, сами понимаете, в сказки современный человек верить не будет. Вера держится на опыте. Опыт общения с Богом через молитву дает человеку стратегическое видение. Почему боролись с религией все идеологии. Ни одна идеология не может ответить ни на один вопрос, который ставит религия. Можно ответить силой, как это было сделано в совсем недавнем нашем прошлом, — запретить, искоренить, закрыть. Но вот выдержать вопросы, которая религия предлагает идеологии, она неспособна. А для чего нам нужно это стратегическое видение? Конечно, для спасения души.
Бог открыл нам, что Он предопределил мир к безграничному развитию и совершенствованию. Каждый человек должен быть соработником Богу в этом великом деле совершенствования всего творения, и начинается это с человеческой личности. Нельзя усовершенствовать мир, если у тебя самого в сознании и в сердце плохо. Невозможно делать добро окружающим, когда у тебя в сердце зло. Из сердца исходят злые помыслы (см. Мк. 7, 21), как говорит Священное Писание. Внутри нас формируется весь мир, весь космос, и это либо мир Божий, либо мир диавольский. Но если внутри диавольский мир, то какой же мир мы построим вокруг себя? Поэтому соработничество Богу есть, в первую очередь, совершенствование самого себя — умственное, нравственное, духовное, физическое.
А что происходит, когда человек отказывается от этого или когда он просто ни о чем не думает? Что бывает, когда ни о чем не думает, мы все знаем хорошо: жизнь проходит, заканчивается и часто на исходе — глубочайшее разочарование. Люди также пытаются видеть смысл своего бытия в детях. Это замечательно, это очень хорошо, но есть такой очень опасный вопрос: разве ценность последующего поколения больше, чем ценность предыдущего? Мы что — лучше, чем защитники Отечества нашего, жизнь свою положившие во время Великой Отечественной войны? Мы в этом уверены? Я не уверен. Когда смотришь в лица ветеранов, когда смотришь кадры военной хроники — я не уверен, что мы лучше них. Они жили, конечно, ради нас, но не уверен, что мы лучше них; и никто не знает, каким будет следующее поколение. Человеку свойственно жить ради будущего, в том числе ради следующего поколения, но это не может быть единственной целью, потому что наша собственная личность уникальна. Мы проходим свою уникальную часть пути, и никто другой этого пути не пройдет — ни наши дети, ни внуки, ни правнуки…
Но у этого пути должна быть стратегическая цель. И когда мы живем в соответствии с целью, которую Бог перед нами ставит, мы все выстраиваем в правильном соотношении, мы работаем на достижение этой цели, а эта цель есть преображение всего космоса, всего мира, всего мироздания. Эта цель осуществляется в вечности, потому что Бог говорит нам: смерти нет, человеческая смерть, космические катаклизмы — все это не разрушает человеческого бытия. И тогда все то, что мы делаем — будь то выполнение нашего профессионального долга, учеба, наша забота о самих себе, о наших близких, родных, забота об окружающей среде, забота о том, чтобы красивыми были наши города и села, чтобы красивой становилась жизнь, чтобы красивыми становились люди, чтобы зло уходило из человеческой жизни — все это начинает работать на стратегическую цель, которую Бог поставил перед всем мирозданием. И тогда любой труд начинает приобретать правильное измерение. Я вытачиваю гайки, но я это делаю так, чтобы от этого было лучше, я в это вкладываю душу и сознание, я этим совершенствую мир; я пишу музыку, но такую, которая будет созидать человеческую душу, а не разрушать; я подписываю законы или голосую за законы — такие, которые будут помогать обществу идти вперед, а не помогать людям нечестным захватывать имущество тех, кто слабее. Мы можем ответить на любой вопрос с точки зрения этой Божественной перспективы, и, напротив, не ответим ни на один вопрос, если скажем, что этой перспективы нет, потому что никакого смысла в семидесяти годах жизни человек найти не сможет, даже если он очень любит детей.
Может кто-то скажет, что все это фантазии, мир совсем другой — каждый имеет право реагировать на эти слова по-своему. Я дожил до 52-х лет. Я ни разу не усомнился в бытии Божием и говорю это вам как на исповеди, от сердца к сердцу, потому что Бог дал мне возможность уже в детстве непостижимым для меня образом увидеть мир со стороны без всякой клинической смерти.
Мы молимся о том, чтобы все наши дети, наша молодежь, часто запутавшаяся, сбитая с толку, порабощенная чужим образом мыслей, чтобы и эта молодежь в какой-то момент оказалась способной стряхнуть с себя это все наваждение, хотя и среди молодежи есть очень много людей духовно зрелых и сильных, с которыми, несомненно, мы связываем будущее нашего Отечества.
Дай Бог всем нам возрастать в таком понимании мира, Бога и человека, а это и есть религиозность. Некоторые люди говорят: «я неверующий». Когда начинаешь с ним поглубже говорить, понимаешь, что перед тобой человек верующий, только этот верующий не ходит в храм, не находится внутри церковной православной субкультуры, не постится, не одевается соответствующим образом — но он живет религиозной жизнью. Задача Церкви сегодня заключается в том, чтобы религиозная картина мира, которая и есть реальная картина мира, стала достоянием наших соотечественников и чтобы через это мир стал лучше.
Думаю, что самое главное состоит в том, что сегодня мы — священнослужители и врачи — открыты друг другу, готовы к сотрудничеству и совместному разрешению существующих проблем. Скажу больше: это особая форма сотрудничества, потому что нас объединяет общее понимание нашей деятельности. В обоих случаях речь идет о служении и о подвиге. Эти слова — из религиозного лексикона, но они в полной мере применимы к врачам и вообще к тем медицинским работникам, кто непосредственно заботится о здоровье людей, пришедших к ним за помощью. Ведь в нынешних нелегких условиях служение врача — это зачастую действительно подвиг.
Благодарю вас за внимание.
